Неточные совпадения
Через полтора или два месяца не оставалось уже камня на камне. Но по мере того как работа опустошения приближалась к набережной реки, чело Угрюм-Бурчеева омрачалось. Рухнул последний, ближайший к реке
дом; в последний раз звякнул удар топора, а река не унималась. По-прежнему она текла, дышала, журчала и извивалась; по-прежнему один берег ее был крут, а другой представлял луговую низину, на далекое
пространство заливаемую в весеннее время водой. Бред продолжался.
«Нет, я не так, — говорил Чичиков, очутившись опять посреди открытых полей и
пространств, — нет, я не так распоряжусь. Как только, даст Бог, все покончу благополучно и сделаюсь действительно состоятельным, зажиточным человеком, я поступлю тогда совсем иначе: будет у меня и повар, и
дом, как полная чаша, но будет и хозяйственная часть в порядке. Концы сведутся с концами, да понемножку всякий год будет откладываться сумма и для потомства, если только Бог пошлет жене плодородье…» — Эй ты — дурачина!
Аллеи представлялись темными коридорами, но открытые места, поблекший цветник, огород, все
пространство сада, лежащее перед
домом, освещались косвенными лучами выплывшей на горизонт луны. Звезды сильно мерцали. Вечер был ясен и свеж.
Старая Сухаревка занимала огромное
пространство в пять тысяч квадратных метров. А кругом, кроме Шереметевской больницы, во всех
домах были трактиры, пивные, магазины, всякие оптовые торговли и лавки — сапожные и с готовым платьем, куда покупателя затаскивали чуть ли не силой. В ближайших переулках — склады мебели, которую по воскресеньям выносили на площадь.
Я был этому очень рад. Библиотека была довольно далеко от нашего
дома, и книга была в моем распоряжении на всем этом
пространстве. Я стал читать на ходу…
Вахрушку выпроводили с мельницы в три шеи. Очутившись опять на дороге в Суслон, старик долго чесал затылок, ругался в
пространство и, наконец, решил, что так как во всем виноват Галактион благодаря его проклятой дешевке, то он и должен выручать. Вахрушка заявился в писарский
дом весь окровавленный и заявил...
В карете генерал, когда они поехали, тоже все как-то поеживался, откашливался; хотел, как видно, что-то такое сказать и не находился; впрочем, и
пространство, которое им надобно было проехать до квартиры Плавина, было слишком небольшое, а лошади несли их быстро, так что через какие-нибудь минуты они очутились уже у подъезда знакомого нам казенного
дома.
Михаиле шел вдоль стены, вот он уже миновал ее, переходил открытое
пространство между тюрьмой и
домами города.
Спросите у Карпущенкова, зачем ему такое
пространство земли, из которой он не извлекает никакой для себя выгоды, он, во-первых, не поймет вашего вопроса, а во-вторых, пораздумавши маленько, ответит вам: «Что ж, Христос с ней! разве она кому в горле встала, земля-то!» — «Да ведь нужно, любезный, устраивать тротуар, поправлять улицу перед
домом, а куда ж тебе сладить с таким
пространством?» — «И, батюшка! — ответит он вам, — какая у нас улица! дорога, известно, про всех лежит, да и по ней некому ездить».
Проходя дальше по улице и спустившись под маленький изволок, вы замечаете вокруг себя уже не
дома, а какие-то странные груды развалин-камней, досок, глины, бревен; впереди себя на крутой горе видите какое-то черное, грязное
пространство, изрытое канавами, и это-то впереди и есть 4-й бастион…
С балкона в комнату пахнуло свежестью. От
дома на далекое
пространство раскидывался сад из старых лип, густого шиповника, черемухи и кустов сирени. Между деревьями пестрели цветы, бежали в разные стороны дорожки, далее тихо плескалось в берега озеро, облитое к одной стороне золотыми лучами утреннего солнца и гладкое, как зеркало; с другой — темно-синее, как небо, которое отражалось в нем, и едва подернутое зыбью. А там нивы с волнующимися, разноцветными хлебами шли амфитеатром и примыкали к темному лесу.
Но теперь он любит. Любит! — какое громадное, гордое, страшное, сладостное слово. Вот вся вселенная, как бесконечно большой глобус, и от него отрезан крошечный сегмент, ну, с
дом величиной. Этот жалкий отрезок и есть прежняя жизнь Александрова, неинтересная и тупая. «Но теперь начинается новая жизнь в бесконечности времени и
пространства, вся наполненная славой, блеском, властью, подвигами, и все это вместе с моей горячей любовью я кладу к твоим ногам, о возлюбленная, о царица души моей».
Обыкновенно
дома эти снабжены по улице небольшими палисадниками, обсаженными липами и акациями, а внутри — просторными дворами, где, помимо конюшен, амбаров и погребов, не в редкость найти и небольшое огороженное
пространство, в котором насажено несколько кустов сирени и где-нибудь в углу ютится плетеная беседка, увитая бобовником, осыпанным красным цветом.
Не было в этом
доме окна, из которого я несчетное число раз не вопрошал бы
пространство, в смутном ожидании волшебства; не было в этом саду куста, который не подглядел бы потаенного процесса, совершавшегося в юноше, того творческого процесса, в котором, как солнечный луч в утренних сумерках, брезжится будущий"человек".
«Ишь ты ведь! даже не спросилась — ушла!» — думалось ему, покуда глаза бродили в
пространстве, усиливаясь различить поповский
дом, в котором, по всем вероятиям, в эту минуту соловьем разливалась Евпраксеюшка.
Позади фрунта все
пространство болота, или, лучше сказать, низкой лощины, все кровли
домов и лавок, на высотах с обеих сторон ее, усеяны были людьми обоего пола и различного состояния.
Иногда, достигнув конечного предела одурения, он вскакивал, кого-то ругал в
пространство, убегал из
дому и через десять минут возвращался с сильным запахом водки.
А тогда громадное
пространство на Ходынке сияло причудливыми павильонами и огромным главным
домом, от которого была проведена ветка железной дороги до товарной станции Москвы-Брестской. И на выставку.
Около белого, недавно оштукатуренного двухэтажного
дома кучер сдержал лошадь и стал поворачивать вправо. Тут уже ждали. Около ворот стояли дворник в новом кафтане, в высоких сапогах и калошах, и двое городовых; все
пространство с середины улицы до ворот и потом по двору до крыльца было посыпано свежим песком. Дворник снял шапку, городовые сделали под козырек. Около крыльца встретил Федор с очень серьезным лицом.
Все в
доме говорили неполным голосом, а проходя по огромному, чистому двору, жались к сторонке, точно боясь выйти на открытое
пространство.
На четвертый день Бегушев пересилил себя и поехал к Домне Осиповне;
пространство до ее
дома ему показалось очень коротким.
Во всех трех окнах ярко блеснула молния, и вслед за этим раздался оглушительный, раскатистый удар грома, сначала глухой, а потом грохочущий и с треском, и такой сильный, что зазвенели в окнах стекла. Лаевский встал, подошел к окну и припал лбом к стеклу. На дворе была сильная, красивая гроза. На горизонте молнии белыми лентами непрерывно бросались из туч в море и освещали на далекое
пространство высокие черные волны. И справа, и слева, и, вероятно, также над
домом сверкали молнии.
Разуваев жил от меня верстах в пяти, снимал рощи и отправлял в город барки с дровами. Сверх того он занимался и другими операциями, объектом которых обыкновенно служил мужик. И он был веселый, и жена у него была веселая.
Дом их, небольшой и невзрачный, стоял у лесной опушки, так что из окон никакого другого вида не было, кроме громадного
пространства, сплошь усеянного пнями. Но хозяева были гостеприимные, и пированье шло в этом домишке великое.
В
доме потухли огни, замолкли все звуки; только соловей наполнял собой, казалось, всё необъятное, молчаливое и светлое
пространство.
Одна его половина, которую я называю береговою, по преимуществу должна бы быть хлебопашною: поля открытые, земля удобная, средство сбыта — Волга; а выходит не так: в них развито, конечно, в слабой степени, фабричное производство, тогда как в дальних уездах, где лесные дачи идут на неизмеримое
пространство, строят только гусянки, нагружают их дровами, гонят бог знает в какую даль, сбывают все это за ничтожную цену, а часто и в убыток приходится вся эта операция;
дома же, на месте, сажени дров не сожгут, потому что нет почти ни одной фабрики, ни одного завода.
Таким образом, например, в Семеновском уезде Нижегородской губернии есть большие населенные
пространства, носящие названия Красной и Черной Раменей.], проживал он в небольшой деревушке
домов в двадцать, Вихорево прозывается.
Я не кончил… Язык у меня запутался от мысли, что я говорю с людьми ничтожными, не стоящими и полуслова! Мне нужна была зала, полная людей, блестящих женщин, тысячи огней… Я поднялся, взял свой стакан и пошел ходить по комнатам. Когда мы кутим, мы не стесняем себя
пространством, не ограничиваемся одной только столовой, а берем весь
дом и часто даже всю усадьбу…
Низкие берега ее рек на далекое
пространство покрыты влажными рисовыми полями, но — как это ни странно! — поля эти не доставляли жителям особенной пользы, так как по законам Анама ни один анамит не имел права заниматься торговлей (исключение оставалось только за императором и его
домом), и избыток рисового богатства, остававшийся у земледельца от платы подати натурой и от домашнего обихода, скупался за бесценок китайцами.
Ветер стонал, выл, рыдал… Стон ветра — стон совести, утонувшей в страшных преступлениях. Возле нас громом разрушило и зажгло восьмиэтажный
дом. Я слышал вопли, вылетавшие из него. Мы прошли мимо. До горевшего ли
дома мне было, когда у меня в груди горело полтораста
домов? Где-то в
пространстве заунывно, медленно, монотонно звонил колокол. Была борьба стихий. Какие-то неведомые силы, казалось, трудились над ужасающею гармониею стихии. Кто эти силы? Узнает ли их когда-нибудь человек?
Когда в
пространстве происходит расставание с человеком, с
домом, с городом, с садом, с животным, сопровождающееся ощущением, что, может быть, никогда их больше не увидишь, то это есть переживание смерти.
Сын так же, как и отец, махнул рукой и выбежал на двор.
Дом Ширяева стоял одиночкой у балки, которая бороздой проходила по степи верст на пять. Края ее поросли молодым дубом и ольхой, а на дне бежал ручей.
Дом одною стороною глядел на балку, другою выходил в поле. Заборов и плетней не было. Их заменяли всякого рода стройки, тесно жавшиеся друг к другу и замыкавшие перед
домом небольшое
пространство, которое считалось двором и где ходили куры, утки и свиньи.
И рядом со всем этим вы и здесь, и там, и на больших
пространствах находите то, что вам не даст Париж — ни такой реки, ни такой пристани, ни таких
домов, ни таких парков, ни таких зданий, как парламент, ни таких катаний, как в Гайд-Парке, ни таких народных митингов, как на Трафальгар-Сквере.
— Говорит, что не раньше, как через год или два. А какая такая работа у этого свистуна, чёрт его знает. Чудак, ей-богу! Пристал ко мне, как с ножом к горлу: отчего ваша жена на сцену не поступает? С этакой, говорит, благодарной наружностью, с таким развитием и уменьем чувствовать грешно жить
дома. Она, говорит, должна бросить всё и идти туда, куда зовет ее внутренний голос. Житейские рамки созданы не для нее. Такие, говорит, натуры, как она, должны находиться вне времени и
пространства.
Оказалось, что
дом занимал и на дворе довольно большое
пространство.
Поэтому в 1754 году императрица решилась заложить новое здание, сказав, что «до окончания переделок будет жить в Летнем новом
доме», приказав строить временный дворец на порожнем месте бывшего Гостиного двора, на каменных погребах у Полицейского моста. В июле начали бить сваи под новый дворец. Нева усеялась множеством барок, и на всем
пространстве от дворца к Мойке рассыпались шалаши рабочих. Словом, работа закипела.
Дом-дворец, убранный с царскою роскошью и стоявший в глубине роскошного парка с вековыми деревьями, окруженный цветником, где сочетание цветов ласкало взор, а их аромат разносился на далекое
пространство.
С антресоль, составляющих непременную принадлежность каждого старого дворянского
дома, и в особенности с высокого бельведера, с затейливыми окнами из разноцветных стекол, открывался чудный вид на окружавшее почти десятиверстное
пространство.
Другой обыкновенный дворцовый сад и службы занимали все
пространство до Большей Садовой и Чернышева моста, то есть всю местность, где теперь находится Александринский театр, Екатерининский сквер, Публичная библиотека, здание театральной дирекции и
дом против него, который принадлежит министерству внутренних дел, по Театральной улице.
Виктор Аркадьевич, не находя удобным ждать против самого
дома, прошел несколько далее и начал ходить взад и вперед по небольшому
пространству гранитного тротуара, не теряя ни на минуту из виду подъезда графского
дома, куда все продолжали подъезжать экипажи, и ворот, у которых с неподвижностью изваянной фигуры сидел страж.
Город Т. отстоит от станции железной дороги не более как в полуверстном расстоянии. Это
пространство занято немощеной площадью с низенькими строениями кругом, в которых помещаются разные лавчонки, портерные, питейные
дома и даже ресторации.
Однако, не станем удивляться и на это: убийство господ и крестьян, равно как и истребление лесов происходили на широких
пространствах, где не было особых наблюдений и не было так называемой локализации преступления. А встречались случаи гораздо более удивительные, когда дело совершалось, например, в
доме, окруженном самым тщательным присмотром, где все было, так сказать, «как в горсти», а между тем уходило из горсти, и не могли добраться до виноватого.